Гапоновщина Лимонова и Алексеевой

Незаконная акция протеста, организованная Людмилой Алексеевой и Эдуардом Лимоновым якобы в защиту Конституции России, не более чем провокация. Так полагает большинство экспертов и политологов, оценивших смысл скандального сбора радикалов на Триумфальной площади столицы.

"Любая акция "несистемной" оппозиции рассчитана на максимальный PR, на максимальный отрицательный PR власти, или видимость такого отрицательного PR-а". Такое мнение на страницах издания «Правда.ру» высказал Президент Центра социальных и политических исследований "Аспект", директор ассоциации "Гражданский контроль" Георгий Федоров. По его словам, «создается впечатление, что для них важнее не проведение митинга, а создание конфликтной ситуации». "Если бы они проводили свои акции по согласованию с властями, они были бы никому не интересны", - подчеркнул политолог. - Поэтому оппозиция идет на провокации, на инциденты с милицией, задержания. Все это происходит под объективами фото- и телекамер, а затем появляются материалы о том, что российское государство - это полицейский режим" – сказал Федоров.

Похожую точку зрения высказал политолог Дмитрий Гусев, назвавший акцию Лимонова-Алексеевой «откровенной гапоновщиной».
«Повод в данном случае не важен - дали Триумфальную площадь, не дали... Дали бы Триумфальную - еще что-нибудь было бы. Ну, о чем тут говорить?" – сообщил он корреспондентам Политонлойн.ру. "Это просто обычная провокация, гапоновщина. Организаторы пытаются спровоцировать людей на столкновения. Вот и все", - уверен политолог.

"Если они соберутся в разрешенном месте, тогда их никто не заметит, - сказал он "Политонлайну". - Это железный закон: чем меньше политическое движение популярно среди населения, тем оно в большей степени пытается использовать [провокационные] методы привлечения внимания к себе" – полагает политолог Владимир Жарихин, указывая на то, что «провокация» это единственный способ обратить на себя внимание. Однако, по мнению Жарихина, подобные методы играют против оппозиции, поскольку применяя столь радикальные способы, "они как раз и расписываются в отсутствии какой-либо поддержки".

И действительно, все согласованные акции оппозиции проходят однообразно с примерно одинаковым количеством – от 50 до 150 человек – участников. И если все проходит без конфликтов, то о «протесте» через пару часов уже мало кто помнит. Поэтому лидеры впадают в радикализм и психологические крайности. Так, директор Института политики и государственного права Виталий Иванов, сравнил поведение радикалов с поведением хулиганствующего ребенка. По словам Иванова, «когда плохо воспитанный мальчик подходит к взрослому человеку, показывает язык, кидается в него камнями и т.д. Когда же взрослый пытается уши ему надрать, он вопит и кричит: смотрите, мол, бьют ребёнка».

Впрочем, прием этот не нов. Гарри Каспаров, надоевший всей оппозиции своими «маршами несогласных» вел себя именно так. С одной стороны, грозился вывести на улицы «сотни тысяч протестующих», с другой «включал» обиженного мальчишку, десятки раз рапортуя о том, почему у него ничего не получается, а грозные «марши» напоминают уличный балаган. Марши Каспарова и Лимонова, как мы знаем выдохлись довольно быстро, так и не обретя обещанных «сотни тысяч» сторонников. Более того, акции растеряли даже завсегдатаев. Отошедшие от протестов, бывшие участники, так и не поняли зачем ходить и протестовать, если на протяжении длительного времени ни одна заявленная лидерами цель вроде «наращивания числа оппозиции» так и не была достигнута.

Теперь оппозиция снизила планку, что называется, «до самого плинтуса», уверяя всех, что им не дают свободно собираться, «мирно и без оружия». Однако исходя из ситуации легко увидеть, что такой цели - провести митинг - у организаторов тоже нет. И тогда речь может идти о спекуляции «правами человека». По мнению члена Общественной Палаты Марии Слободской, с одной стороны можно понять организаторов, которые связывают проведение своей акции в конкретном месте с определённой символичностью данной территории. С другой стороны, отмечает г-жа Слободская, если есть аналогичные, равнозначные места для проведения мероприятия, на которые их организаторы не соглашаются, то стоит задуматься о том, есть ли у них [организаторов] другие цели, кроме публично заявленных. "В этом случае мы получаем сознательное нагнетание ситуации, связанное с реализацией спекулятивных целей", - сказала Мария Слободская в интервью "Правде.Ру".

Впрочем, отказ от предложенных для акции площадок вполне объясним. "Если они согласятся на большую площадку, то мероприятие провалится. Если не будет разгона и задержаний, то будет всем видна бессмысленность подобного рода акций", - считает политолог Борис Кагарлицкий. "Думаю, что для участников "марша несогласных" главной информационной задачей является именно организация разгона, - сказал политолог "Правде.Ру". - Если "марш" не будет разогнан, то как бы "марша" и не было. Поэтому, я думаю, что организаторы прекрасно понимают свою задачу".

31.01. 2010.

Отдел информации
Политический гексоген
ссылка на оригинал