Все свелось к стремлению попасть в "Топ Яндекса"

Последняя акция «Стратегии-31» обозначила тенденцию снижения популярности проекта

Несистемная оппозиция 31 января традиционно вышла на Триумфальную площадь. Уже в 15-й раз, если считать от первой подобной акции в декабре 2008 года. Тогда, правда, еще не существовало термина «Стратегия-31» и само выступление было не 31-го числа, а 14-го, но идеологическая платформа (выходить на заявленное место, несмотря на запрет властей) начала формироваться уже тогда.

Зимой 2008-го — весной 2009-го все начиналось с двух-трех десятков «лимоновцев» и «солидаристов», затем, по мере втягивания в проект все новых протестных групп, число выходящих на Маяковку медленно, но верно росло. Пик массовости пришелся на май—август прошлого года: на площади собиралось по несколько тысяч человек, и уже казалось, что «Стратегия-31» выходит за рамки внутриоппозиционного «междусобойчика». Минувшей осенью была некоторая стагнация — на фоне разборок непоправимо рассорившихся между собой организаторов.31 января наметилась тенденция к снижению числа участников. По данным «Коммерсанта» и «Ленты.ру» (а оснований им не верить нет), в этот раз на Триумфальной собралось от 500 до 800 человек. Анонсированный «марш на Кремль» обернулся прогулкой 20 блогеров по тротуарной части Тверской улицы, от Маяковки до метро «Охотный Ряд». Милиция даже не сочла нужным задерживать участников этого «марша».

Если раунд 31 декабря оппозиция в пропагандистском плане вытянула благодаря вопиюще неадекватным действиям властей в отношении Бориса Немцова, Ильи Яшина и других: незаконные задержания, беспредельные постановления Тверского суда, 15-суточные аресты, что добавило необходимого драматичного накала, — то теперь обошлось даже без арестов VIPов. Схватили, правда, на короткое время Эдуарда Лимонова, но это уже настолько привычно, что не способно удивить и тем более «взорвать» информационное пространство.

У некоторой части радикальных активистов и фрондирующих блогеров считается сейчас чуть ли не правилом хорошего тона обвинять в кризисе «Стратегии» Людмилу Алексееву. Мол, Алексеева коллаборант, пошла на уступки, не совместимые с политикой «Стратегии» и самим духом 31-й статьи Конституции, «кинула» Лимонова, ведет всех в тупик, в «загон». Ну и тень Суркова за спиной Алексеевой наиболее «внимательные» видят, куда же без Владислава Юрьевича.

Вряд ли эти обвинения оправданны. Когда оппозиция после провала 2007—2008 годов искала новые политические смыслы, выбор в качестве точки приложения основных усилий был сделан в пользу защиты свободы собраний. И в пользу мирного гражданского протеста на Триумфальной, как тактического механизма, реализующего эту стратегию.

Дескать, сколько можно говорить с трибун о том, что «режим прогнил» и «Путина — в отставку», надо «брать и делать». Сперва добьемся свободы собраний, говорили инициаторы «Стратегии», а потом пойдем дальше — будем отстаивать другие фундаментальные гражданские права, добиваться своим действием от властей все новых и новых уступок, перехватим инициативу, «взломаем лед авторитаризма». Но вот начнем со свободы собраний. Будет такой старт: власть раз откажет, два откажет, а потом отступит перед нами, перед нашим упорством.

К тому же, рассуждали оппозиционеры, будет создана устойчивая традиция протеста, люди при возникновении каких-либо острых социальных проблем будут знать, куда выходить, — Триумфальная станет маяком всех несогласных и несломленных.

При этом ни Лимоновым как бесспорным инициатором этого процесса, ни кем-либо еще ничего не говорилось о том, что победа «Стратегии-31» — это чтобы не было заявок в мэрию или чтобы не было рамок металлодетекторов на входе или милиции на площади. По крайней мере ни Лимонов, ни Косякин в ходе бесконечных нудных переговоров в правительстве Москвы на этих вопросах не заострялись. Речь шла всегда лишь о дате, времени и месте. И для всех вроде как очевидным было то, что победа «Стратегии» — это согласованный митинг на Триумфальной: 31-го числа, в 18.00.

У «Стратегии-31» было два всем заметных недостатка. Первый — широкие народные массы не особо волновал и волнует вопрос реализации 31-й статьи Конституции. Второй — власть всегда могла «взять да и разрешить» митинг на Триумфальной, что было бы началом конца проекта. Тем более митинг на Триумфальной площади разрешить — это не свободные выборы провести и не СМИ от цензуры избавить. Эта та уступка, на которую власть может пойти, не меняя своей политической природы, не пиля сук, на котором сидит.

Первый пункт инициаторов «Стратегии» никогда особо не волновал, а в случае если высокомерная власть пойдет-таки на уступки и разрешит митинг, всегда был ответ: «пойдем дальше, защищать другие фундаментальные права».

Когда Людмила Алексеева присоединилась в качестве одного из заявителей к «Стратегии-31», Эдуард Лимонов рассчитывал, что участие известнейшей российской правозащитницы в проекте выведет акции на качественно новый уровень. Так оно и произошло: вслед за Алексеевой на площадь потянулись представители оппозиционного истеблишмента, топовые блогеры, главные редактора, деятели искусств и так далее. А сама Людмила Михайловна начала решать конкретно стоящую перед ней проблему — проблему проведения митинга на Триумфальной.

Так, собственно, и должен поступать правозащитник. Это революционеру нельзя вступать в диалог с властью. Правозащитнику можно и нужно, если это поможет в решении его конкретных правозащитных задач.

И вот акции начали согласовывать. И, кстати, не только на Триумфальной. Власть стала гораздо мягче, сговорчивее и по Пушкинской площади, на которой оппозиция в последние месяцы собирается без особых проблем.

Тут бы и объявить, что первая победа одержана, все вперед, на новые кремлевские редуты, в России и в Москве еще много несвободы, борьба продолжается. Ну, Лимонов мог бы в своем репертуаре заявить что-нибудь типа: «Я, отец Эдуард, пришел и дал вам Волю!»

Но ничего подобного. Началась мелкая, какая-то неудобная суета вокруг забора на площади, вокруг циферок числа участников в заявке и тому подобное. Драчки и склоки. Обмен гневными постами в «ЖЖ» и желчными статейками на «Гранях».

Неудивительно, что число людей, желающих принимать в этом участие, сокращается, и даже пример Туниса и Египта не вдохновляет. Одно дело — выходить на площадь протестовать против циничного и высокомерного произвола, когда власть говорит тебе металлическим голосом «Нет!» на все твои инициативы, тотально глуха и часто очень жестока. И совсем другое дело — выходить протестовать на площадь из-за того, что мэрия «согласовала на 800», а надо было «на тысячу», или из-за того, что забор не убрали.

Вся проблема в том, что инициаторам «Стратегии-31» непонятно, как действовать дальше. Слишком уж они привыкли к этой многострадальной площади. А про «другие фундаментальные права» как-то подзабыли. Зачем что-то придумывать еще, когда и так все так славно? Приехал на Маяковку, под фотовспышки упал на руки милиционерам и «поплыл» в автобус. Все, «Топ Яндекса» гарантирован. И политактивистам, завсегдатаям «революционных» партий весело и комфортно. Потолкались, посмеялись, блогеры фотографируют, «твиттеры» чирикают, потом все гурьбой в милицию, там несколько часов в актовом зале ОВД — и, наконец, домой, с замиранием сердца искать себя на фотографиях в Интернете. Свой мир, уже почти субкультура.

Но как-то развить даже хотя бы тему 31-й статьи в части права на свободу шествий — сил уже нет. Для того чтобы завоевать свободу шествий, мало выйти на площадь и вести трансляцию в «Твиттере». Для этого надо много храбрости и бойцовских навыков, «Твиттер» тут не сильно поможет.

Оппозиция споткнулась о Триумфальную. Стала ее пленником. Россия тем временем живет своей жизнью. И ее народ, когда его совсем уж допекут, выходит куда хочет сам и реализует попутно свое право, гарантированное 31-й статьей Конституции. Один, без оппозиции, к сожалению.

2.02.2011.