"В ПАРНАСе каждый играет за себя…"

Лидеров «Партии народной свободы» обвинили в профанации

Андрей Пивоваров – экс-председатель питерского отделения РНДС и сопредседатель «Партии народной свободы» принял решение покинуть ряды движения Касьянова, а из партии он вышел накануне отказа в регистрации.

В интервью Infox.ru Андрей Пивоваров объяснил свой уход из еще незарегистрированной парии тем, что, по его мнению, кампания провалилась не из-за происков системы, а из-за нежелания руководства заниматься реальным партийным строительством. Та же проблема, как уточняет Пивоваров, привела в отказу Минюста в регистрации ПАРНАСа.

- Начнем лично с Вас, чем вызвано Ваше решение покинуть Немцова, Касьянова, Рыжкова, Милова?

Это осознанная позиция и вызвана она внутренним решением. Я пришел в политику восемь лет назад с желанием что-то изменить. Желание не пропало, вот только с опытом пришло понимание того, кто реально хочет что-то делать, а кто просто играет «в политику». Самое неприятное - обнаружить в едином, стоящем на глубоко идейной мотивации оппозиционном движении, людей, для которых, например, ПАРНАС является всего лишь очередным проектом. Если брать конкретные вещи, то людей оппозиционно настроенных, с либерально-демократическим мышлением в стране и в Петербурге можно найти достаточно много. Однако когда уже с момента создания партии руководство дает понять, что ресурсы будут направляться не на реальное партстроительство, а на личный пиар, в организации останется лишь преданная челядь.

В принятии моего решения не малую роль сыграли и личные взаимоотношения. Если в Петербурге мы еще смогли наладить совместную работу, то в регионах, которые закреплены за одним из движений, «коллеги» воздерживались от помощи соратникам по указанию центра. О какой работе на результат тогда можно говорить? Я лично считаю, что политику надо делать в партиях, а не вождистских тусовках. Изначально, с того момента, я как еще в 2004 пришел в СПС, я идеологически оппонирую действующей власти. Фигура профессионального оппозиционера на грантах или преданно смотрящего в рот вождю для меня неприемлема.

- Вас лично просили, скажем так, обеспечить необходимые документы и подписи любой ценой?

От Петербурга хотели за три месяца получить 3 тыс. членов новой никому не известной оппозиционной партии. Реально нам удалось собрать порядка 600, что, видимо, сильно разочаровало Москву, но «рисовать» результат мы не стали. В укор мне ставилось, что в других регионах собирают по 1,5 тыс. членов - только я почему-то никогда не слышал о пикетах количеством больше десяти человек.

Если говорить о документах, которые собирались в Петербурге, я абсолютно уверен, что все в порядке. Численный состав регионального отделения может быть и не столь велик, но достаточен, чтобы пройти все законные и незаконные проверки. Поэтому я в сложном положении – тот, кто действовал честно – не рекордсмен, а, значит, теряет позиции. Просто на определенном этапе пришло осознание, что задача стоит не в реальной регистрации а личном пиаре руководства на отказе в регистрации. Но если бы мы реально смогли достучаться до людей, тогда в ответ отказ в регистрации – на улицу вышли бы не пара сотен – а десятки тысяч человек. Вот только такая ли цель стояла у руководства организации - вопрос. Ведь 50 тыс. членов - это реальная сила, которая может в случае чего устроить и настоящие выборы руководства, а надо ли это - большой вопрос.

- Сопредседатели недавно выпустили заявление с требованием прекратить незаконные проверки членов новой партии. В Петербурге есть давление на ваших активистов? Знаете ли вы о ситуации в других регионах?

Нет, я ничего не слышал. Ко мне и моим товарищам никто из органов Министерства юстиции не обращался.

Насчет ситуации в других регионах, могу только повторить все те слова, которые, уверен, вы сами читали в газетах. Мы сталкивались с незаконными проверками при регистрации партии «Народ за демократию и справедливости» (в 2007 году партии было отказано в регистрации), но какая сейчас ситуация в регионах я не в курсе.

- Но вы ведь фактически один из лидеров РНДС и входите в руководство федерального «Парнаса», и у вас нет никаких сведений? Не верю! Вы просто не хотите говорить.

Я с вами предельно искренен. Без шуток. Наверно, мои слова странно звучат со стороны, но РНДС всегда был и остается вертикально-подчиненной структурой. Я лишь говорю, что если не понятно, что решения принимаются в центре и не всегда регионы, в том числе Санкт-Петербург, считают целесообразным информировать о решениях, которые принимаются в недрах кабинета Михаила Касьянова. Поймите, именно это и есть причина моего решения. Если все решают без меня, одного из руководителей, то что это за партия такая?

- Например?

Ну, скажем, про создание коалиции «За демократию без произвола и коррупции» и о том, что на ее базе начинает формировать партия, я, например, узнал от корреспондента газеты, который попросил у меня комментария. Ни в коем случае не утверждаю, что решение о создании «Парнаса» было ошибочным. Все было сделано правильно, но всегда остается осадок, когда ты как бы в команде и одновременно с этим кажется, что нет.
Правда, насколько я знаю, информации нет не только для нас, лидеров региональных отделений. Не информируют и членов федерального президиума РНДС, который, если не ошибаюсь, за пять месяцев этого года не собирался ни разу. Я думаю, это дает понимание того, насколько важно мнение этого руководящего органа РНДС для руководства движения - Касьянова и Мерзликина.

- Вашу позицию разделяют другие руководители региональных отделений РНДС?

Не хочу говорить за других, но есть официальная позиция движения, а есть то, о чем говорят вечерами в гостинице после съезда. К сожалению, ситуация с региональными отделениями в РНДС более чем плачевная. Реально какая-то организационная работа номинально ведется исключительное в Москве, где есть нанятые сотрудники аппарата, но и эта работа направлена только на какие-то организационно-протокольные вещи. Проще говоря, люди работают для «картинки», для отчета. Регионы находятся на грани выживания и держатся только на энтузиазме местных руководителей.

- Если вернуться к Петербургу, не похоже, что вы «выживаете». У вас офис на Невском проспекте да и не похожи вы, извините, на сильно покалеченных жизнью.

В Петербурге нам все же удалось создать региональное отделение РНДС, которое существует не на словах или бумаге, а реально работает. Я бы сказал, что мы создали самое сильное отделение РНДС без помощи из центра, скорее, назло тем директивам, которые поступают из аппарата. Ситуация такова, что федеральному руководству не нужны яркие и сильные региональные отделения. Зачем? Они, во-первых, размывают деятельностью Михаила Касьянова, а, во-вторых, разве одного Касьянова мало? Есть вождь, и этого достаточно. Московский аппарат поставил задачу для регионов писать раз в месяц на сайт движения о ситуации в области или городе (в большинстве своем, выполняя поручение, наши коллеги посылают полную словесную чушь) и раз в год (лучше за свой счет) приезжать в столицу на съезд и поднимать руки, голосуя за давно утвержденные решения. Мне кажется, именно здесь кроется глубокое непонимание функционирования организации. Мы хотим расширения штаба, а нам говорят - закройте его.

-И что теперь? Вы съезжаете в небытие?

Нет, мы остаемся. Я посчитал, что не имею права терять то, что наработано годами. Видимо, в данном случае сохранение петербургской ячейки РНДС для меня важнее, чем для Михаила Касьянова. Уже второй месяц вношу аренду по 28 тыс. рублей ежемесячно, итого уже 56 тыс. рублей – можно сказать, что это личный долг Михал Михалыча передо мной.

Расскажу вам еще об одном забавном моменте. Когда мне сказали закрыть штаб, я предложил предоставить наше помещение со всей мебелью и оргтехникой (все то, что мы копили годами) для работы регионального отделения ПАРНАСа, чтобы все четыре организации - РНДС, «Солидарность», «Демократический выбор» и Республиканская партия - могли им пользоваться, когда захотят. Я обратился с этим логичным предложением, но федеральный РНДС спустил это все на тормозах. Получается что реальное объединение не нужно - каждый играет за себя.

- Слушая вас, прихожу к выводу, что вы уже стали оппозиционером в оппозиции. Вы обижены?

Нет никакой обиды. Обижаются слабые. Понимаете, я пришел в РНДС шесть лет назад из «Союза правых сил», молодым и с желанием что-то делать. Пришел рядовым активистом молодежного движения РНДС. За два-три года мне и моих товарищам удалось в Петербурге создать дееспособную молодежную организацию, сплоченную команду, которая заставила с собой считаться. Потом «наверху» решили создать партию, и оказалось, что никого из «старших» в городе не осталось.
Не скрою, что все руководители петербургского РНДС, а их было много, просто бежали, когда понимали, что надо реально работать, а не «осваивать смету».
Мы тогда, в 2007 году, успешно собрали требуемое от нас количество заявлений в партию, а потом и подписей в поддержку кандидата в президенты Михаила Касьянова, и, отмечу особо, к петербургскому РНДС никогда не было никаких вопросов со стороны правоохранительных органов. Но нам свои же дали понять, что вся наша работа -- выполнять указания и не проявлять инициативу, а кто выйдет за флажки получит по носу. Здесь я подхожу к ответу на ваш вопрос. Я пришел в политику, чтобы проводить свои решения и за них отвечать. Я готов идти с кем-то, чья идеология мне близка, но быть пешкой в чужой игре - увольте. Я терпел до поры до времени, но ситуация стала нетерпимой, когда после достаточно громкого и пафосного объявления о создании партии стало очевидно, что от Минюста мы получим отказ в регистрации. Причем понятно стало именно по поведению нашего руководства. Значит, они работали не на регистрацию, а на отказ в ней, в то время как я работал по-настоящему.

Для понимания ситуации сообщу цифры.

На каждый регион выделялось порядка 25-30 тыс. рублей в месяц, и ставилась задача собрать численность 500-1000 заявлений.

Я сразу сказал, что это задача нереализуема и добавил: мы либо строим настоящую полноценную партию, либо я выхожу из этой игры, которую нам пытаются «втюхать» под соусом борьбы с режимом. Была встреча с Касьяновым и Мерзликиным, после которой осталось, если честно, очень странное ощущение, что меня держат за идиота.

Но пришлось согласиться, заняться оргработой – от этого, кстати, не скрываю, даже получил удовольствие. В ПАРНАС действительно стали вступать очень достойные и здравые люди. Однако мое «фрондерство» отразилась на работе внутри РНДС. Со мной перестали выходить на связь, на учредительной конференции в Петербурге были Борис Немцов, Владимир Рыжков и Сергей Жаворонков, и не было никого из руководства родного движения. На первом митинге ПАРНАСа в Москве «по квоте» пришлось выступать совсем не РНДС. В Москве 16 июня прошла очень пафосная конференция РНДС-ELDR, куда опять «забыли» позвать Петербург.

-Может конфликт в том, что Михаил Касьянов не раз говорил, что РНДС не участвует в несогласованных акциях, а вы участвовали в «Стратегии 31»?

Петербургское отделение приняло решение участвовать в «Стратегии-31». Мы на это имели право и уведомили наших московских коллег. Мы ничего не делали сепаратно, наша позиция известна. Нам показалось, что «Стратегия-31» интересная идея и как форма гражданского протеста наиболее эффективна.

-Вы активно защищаете «Стратегию-31», потому что акции сделали вас популярным. Ставший в Петербурге легендой оппозиции судья Алексей Кузнецов вынес вам самое суровое наказание.

Известность приходит и уходит. Все те дни, которые я провел за решеткой, пользы мне не принесли, и я очень рад, что моим адвокатом удалось вытащить меня ранее, чем окончится весь срок наказания. Судья Кузнецов отправил меня в изолятор незаконно, что потом подтвердили его коллеги из Куйбышевского суда. Но я ничего не могу предъявить «дорогому» Алексею Валерьевичу. Ни он, никто другой мне, например, не вернут работу, которую я был вынужден оставить из-за «отсидок».

-А как вы хотели? Вы же пришли в оппозицию, устроили несанкционированную акцию, а теперь жалуетесь?

Я не жалуюсь. Вы меня не понимаете или не хотите понимать. Я ни в коем случаи не жалею о митингах «Стратегии-31». Но дело в том, что тогда в 2007 году, когда митинг собрал 2 тыс. человек, мне звонили из РНДС и буквально облизывали, потому что я - лидер петербургского отделения. А когда я оказался за решеткой, я понял что рассчитывать можно лишь на своих ребят. Но у нас хоть отделении сплоченное, но не клуб миллионеров, когда мои друзья попросили московское РНДС помочь с юристом (меня, напомню, арестовали внезапно для всех), нам продиктовали номера телефонов, но все финансовые вопросы мы решали своими силами. Мои ребята вышли на руководителя пресс-службы РНДС Елену Дикун с просьбой помочь. Ее ответ был примерно такой: «Заявление мы сделали, слать что-то еще мы не будем. Объявит голодовку, звоните».

- Собираетесь уходить из политики?

Да никуда я уходить не собираюсь. У меня и моих друзей уже давно и устойчиво сложились демократические убеждения. Мы глубоко увязли в политике. То, что мы делаем нравиться не только нам и, как нам кажется, мы делаем это хорошо. По крайнее мере, пытаемся изменить ситуацию к лучшему.

- Вы выходец из СПС, не значит, что вернетесь обратно, в новое «Правое дело»?

Мне постоянно поступали и поступают предложения от разных организаций и политических партий, в том числе и от Правого дела. Пришло время внимательно рассмотреть эти предложения и понять, не противоречат ли они моим убеждениям. В ближайшее время мы примем решение.»

1.07.2011.